Шипы и розы - Страница 12

— Так вот в чем все дело! Какой же ты лицемер, Стюарт Роули!

Бросив на него уничтожающий взгляд, Розлин стала вылезать из машины. Как же это низко — играть на ее чувстве вины! Стремясь достичь своей цели, Стюарт очень умело выбирал аргументы. А она-то всегда восхищалась его прямотой и честностью!

— Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю! — крикнул он ей вслед.

— Я не желаю выслушивать всю эту чушь насчет зарождения новой жизни и чувства ответственности! — Розлин презрительно фыркнула, топнула ногой и пошла дальше, бросив через плечо: — Ты думаешь вовсе не обо мне. Тебе просто не хочется, чтобы твоего ребенка воспитывал Кевин или какой-то другой мужчина. Тебя интересует только собственная персона!

Лицо Стюарта потемнело от гнева.

— Неправда! — выкрикнул он.

— Не принимай меня за дуру. Тебе никогда не нравились мои приятели, а Кевин — особенно. Достаточно вспомнить все твои язвительные выпады в его адрес. А ведь из него получился бы прекрасный отец. — Розлин мстительно улыбнулась. — Да, чем больше я об этом думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что это было бы наилучшим решением.

Стюарт догнал ее и схватил за плечи. В ярости, исказившей его лицо, было что-то первобытное.

— Я могу понять твое желание наказать меня за то, что я испортил тебе жизнь, но о таком способе даже не думай! — прохрипел он.

Розлин пошатнулась. Она знала, что Стюарт способен быть беспощадным, но никогда не думала, что когда-нибудь ей самой придется столкнуться с этой стороной его натуры.

— Вижу, ты ничего не понял. Моя жизнь вовсе не разбита. Я хочу этого ребенка, понимаешь, хочу!

Что-то в ее интонации и выражении лица пробилось к его сознанию. Стюарт отпустил Розлин и попятился. Она пошла к дому, и он не попытался ее остановить.

Никогда еще Розлин не чувствовала себя такой несчастной. Раньше они со Стюартом никогда не ссорились по-настоящему. Да, между ними случались мелкие стычки, но оба выходили из них с честью и никогда не пытались сознательно причинить друг другу боль.

Она села на ступени и уронила голову на колени, но вскоре почувствовала, что перед ней кто-то стоит. Прежде чем поднять голову, Розлин украдкой вытерла нос тыльной стороной ладони.

— А я думала, ты ушел.

Стюарт внимательно посмотрел в ее покрасневшие глаза.

— И как же ты собиралась попасть внутрь?

— Об этом я еще не подумала, — пожала плечами она.

— Пошли, не можешь же ты тут сидеть. — Он взял ее за локоть и заставил встать, а потом открыл дверь. — Полагаю, ты хочешь, чтобы я вернул ключи?

Она посмотрела на его протянутую руку. Нет, это было бы слишком символично, означая конец их дружбы. Не глядя на него, она тихо сказала:

— Не надо, лучше оставь на всякий случай.

Обычно после очередной командировки Стюарт влетал в ее гостиную, плюхался на обитый ситцем диван и требовал, чтобы она ставила чайник, но сегодня он неуверенно, как посторонний, остановился посреди комнаты. Розлин не могла смотреть на него без боли.

— Ты можешь ответить мне на один вопрос? — обратился к ней он.

— Это зависит от того, что ты спросишь, — настороженно откликнулась она.

— Ты рада, что беременна?

Розлин метнула на него испуганный взгляд.

— Да. — В глубине души, несмотря на растерянность, тревогу, страх и чувство вины, она действительно испытывала от этого глубокое удовлетворение, но, пока Стюарт не спросил, даже не задумывалась, почему. — Ты удивлен? Может, мне просто пора уже стать матерью?

Впрочем, когда Кевин совсем недавно высказался, что хочет ребенка, она не чувствовала ничего подобного.

— Значит, ты хотела забеременеть?

— Уж не намекаешь ли ты на то, что я подстроила это нарочно? — недоверчиво спросила Розлин.

— Ну, может, неосознанно…

Он явно всерьез обдумывал такую возможность, поняла она.

— И естественно, в отцы я выбрала тебя!

Поведение Розлин и раньше не опровергало распространенную теорию о том, что рыжеволосые люди отличаются взрывным темпераментом, но сейчас она пришла просто в неописуемую ярость. Из ее зеленых глаз буквально искры сыпались, и, по контрасту с рыжими кудрями, побелевшее лицо казалось еще бледнее.

Только по иронии судьбы столь страстная натура могла выбрать профессию бухгалтера, подумал Стюарт и вспомнил, что Розлин пришла в такую же ярость, когда он посмеялся над ее амбициозностью. Тогда ему удалось умерить ее гнев, но он чувствовал, что сейчас это будет куда труднее.

— Высоко же ты себя ценишь! Да если бы я выбирала отца своему ребенку, ты был бы последним в списке кандидатов на эту роль! Я хорошо помню, что ни один из твоих романов не длился больше двух месяцев. — Розлин подбоченившись окинула его пренебрежительным взглядом. — В отношениях с женщинами ты ведешь себя как эмоционально незрелая личность. А твой стиль жизни?! Да по сравнению с тобой любой кочевник покажется образцом семейного человека. Может, я и старомодна, но привыкла считать, что ребенок должен знать своего отца не только по фотографиям. Как ты посмел хотя бы предположить, что я нарочно тебя заарканила! — Она фыркнула. — Тоже мне сокровище!

С каждым ее новым выпадом Стюарт мрачнел все больше.

— У тебя в последнее время появилась удивительная способность переворачивать все мои слова с ног на голову, — резко произнес он. — А мне-то казалось, что я был тебе не таким уж плохим другом. Остается только удивляться, как ты вообще впускала меня в дом, учитывая мою незрелость и распущенность.

— А тебе не приходило в голову, что некоторые черты характера вполне возможно терпеть у друга, тогда как они абсолютно неприемлемы для мужа или отца! — воскликнула она.